Дожили.. (1/1)

Предупреждение: курящие персонажи.Прислушиваюсь к ровному глубокому дыханию – вроде, спит. Медленно пытаюсь высвободить свою руку, не потревожив при этом её. Замираю, когда она начинает ворочаться во сне.Освободившись, заботливо поправляю одеяло, иду в другую комнату, стараясь ступать осторожно и мягко. В ванной, не включая свет, шарю рукой за корзиной с бельём. Наконец, удаётся отодвинуть плитку и достать заначку: пачку сигарет и спички. Беру одну сигарету, с сожалением замечая, что осталось меньше половины.

Закрываю за собой дверь на кухню, а окно, наоборот, раскрываю как можно шире. Высовываюсь почти наполовину, опасно свесившись вниз. Чиркаю спичкой, но ветер тут же гасит её. Ещё одна попытка и … Ура! Я курю.Дым всё норовит залететь на кухню, но я слежу за этим. А ещё постоянно прислушиваюсь: не идёт ли она? Глубоко затягиваюсь и улыбаюсь: голова так приятно кружится, вкус ментола во рту, руки немного дрожат, а сердце бьётся сильно-сильно. Первая сигарета за три дня.

Я обещала бросить. Смотрю на сигарету в своей руке:«Может, взять и бросить? – Мелькает мысль. Затягиваюсь. – Вот прямо сейчас. Вот сейчас. Сейчас!»В комнате открылась дверь. Рука дёргается и выбрасывает сигарету куда подальше. В панике хватаю со стола мандарин, закрываю окно, сажусь за стол и ем мандарин: с кожурой или без, мне сейчас всё равно.

— Ты чего не спишь? – Сонная открывает дверь на кухню.Сердце бьётся как сумасшедшее:— Ман..рин, — прочистила горло. – Мандарин ем.Она садится рядом и протягивает руку, я заботливо отдаю ей последнюю дольку мандарина и принимаюсь за чистку следующего.— Опять дымом пахнет, — сообщает мне. А я сижу, как испуганный заяц, стараюсь не дрожать.— Смог,— отвечаю.— Ты окно открывала?-Да, — киваю. – Хотелось воздухом подышать.Она ухмыляется.

— Как же хорошо, что ты бросила курить, — сообщает мне с ласковой улыбкой. Я краснею со стыда, сдавленно отвечаю:— Угу…— И не травишь себя больше этой гадостью.— Угу…— И в квартире больше бычками не пахнет.— Угу…— И целоваться с тобой приятнее, — продолжает с той же интонацией. – И спички ты на окне забыла.— Угу…Замираю с очищенным мандарином в руках. Она молчит. Я совершено по-детски протягиваю ей мандаринку:— Хочешь?— Нет, милая, — зло так, как будто сейчас кричать будет. – Не хочу.— Я…— Ты?— Ну…, — хочу оправдаться, но слова застревают в горле.— Я пошла, спать, — она встаёт, в двери оглядывается, чтобы равнодушно уронить:— Запомни, что когда куришь, то дым с кухни летит в комнату.— Угу, — говорю в пустоту. Ем мандаринку. Ничего не слышу и не вижу, мыслей нет, а на душе тошно.Минут через десять иду в ванную, отодвигаю плитку, достаю пачку и обнаруживаю там записку:«Куришь ты, курю и я. Ты не куришь, и я не курю». Считаю сигареты, понимая, что одной не хватает.— Чёрт!

Врываюсь в комнату и бегу к балкону, перепрыгивая через разложенный диван.— Ты чего! Совсем с ума сошла?! – Выдёргиваю из её рта сигарету и выкидываю в окно.— Ты же куришь, — спокойно сообщает мне.— Я другое дело! Меня не жалко!Молчит. Лишь качает головой. Мне же хочетсяпокурить, чтобы успокоиться, но я не могу. Если закурю, то закурит и она.

— Хорошо, — сдаюсь. – Последняя на двоих.

— Оке, — она улыбается.*** месяц спустя***

Проснулась среди ночи. Её рядом нет. И сквозняк по всей квартире гуляет.

— Холодно же, блин, — ворчу, кутаясь в одеяло. – Кто окно забыл закрыть?Иду на кухню, открываю дверь: окно закрыто, она сидит за столом.— Мандаринку? – Невинно предлагают мне.

Я беру мандарин и думаю:«Дожили. Опять всё сначала».